Наследник Древних - Страница 35

— Говори, что ты хочешь передать королю.

Почти слово в слово, я повторил то, что говорил жрецам, воинам и чиновникам, которых отпускал на волю. Хоть кто‑то из них, но передаст мое послание королю, с которым мне не хотелось воевать. Правда, этим вечером я добавил больше угрозы и намекнул, что легко могу подчинить своей воле кого‑то из королевских полководцев, и отпустить его. А тот запросто пырнет Фурро Второго ножом в живот и конец всему Нирскому государству, ведь у государя нет наследников. Так что пусть думает.

Убийцу увели перед рассветом, и прежде чем она покинула шатер, уже в спину, я окликнул девушку:

— Тебя хоть как зовут?

— Можешь называть Коброй, — она устало улыбнулась.

— Кобра так Кобра — мне без разницы. — Я тоже улыбнулся, махнул охранникам, чтобы ее уводили, и посмотрел на вошедшего Вольгаста: — Как результаты?

— Бача не соврал, — оборотень оскалился. — Потайной ход есть и наши разведчики вместе с Ойгеном уже в городе.

Глава 9

— Внимание! — командиры сотен, отрядов и групп притихли, а я оглядел просторный каменный амбар, который раньше использовался как складское помещение, и продолжил: — Действуем по плану! Первый удар мой — храм Нохха! Через десять минут после меня выдвигаетесь вы! Вольгаст — северные ворота напротив нашего лагеря! Дыхо — штаб обороны на улице Медников! Будай и Ромай — казармы на улице Сайло! Ойген и Шогох — дворец наместника! Кто сопротивляется — уничтожаем, безоружных горожан не трогаем, мародерства не допускать, за насилие над женщинами смерть! Вопросы!?

Все промолчали и только оборотень, понизив голос, спросил:

— Может, мне все‑таки с тобой?

— Нет.

Вольгаст кивнул и отступил. В помещении наступила относительная тишина. Пора выдвигаться и я вышел на двор. За мной сотник Кауко, сын вождя Симахо, молодой богатырь, на две головы выше меня и в полтора раза шире в плечах. Завидую ему по — доброму. Одарила природа человека, и силой, и здоровьем, и воинским умением. Впрочем, у каждого свои достоинства и недостатки.

Ворота уже были открыты и перед ними скопились облаченные в трофейные доспехи яфтарии. Ровно сотня отчаянных бойцов и у каждого на левой руке отличительная метка — белая повязка. Все готовы, надо освобождать место для сотен, которые идут следом.

— За мной! — взмах рукой.

Я оказался на темной улице и уверенным шагом двинулся к центру города, где находился главный храм бога Нохха. Как сообщил Бача, именно там основной алтарь божества и там же артефакты, которые были привезены из королевства. И если с алтарем все понятно — он аккумулирует энергию верующих, то суть артефактов — реликвий для меня не ясна. В самом деле, какая может быть сила в волосах святой отшельницы Бармахонты, сушеной руке преподобного Этваха, черепе непорочной Примиллы или в ногтях блаженного Хибальда? Нет. Мне это непонятно. Вот в кубке короля Винокиро, из которого, как гласят местные легенды и писания, некогда пил сам бог Нохх, сила может быть. А святые мощи пророков, праведников, безумцев и подвижников, как мне кажется, самая обычная некромантия, один из ее подразделов, и к вере отношения не имеет…

— Впереди патруль, — на ходу шепнул Кауко и указал на перекресток по ходу нашего движения.

— Разберемся, — ответил я и оглянулся на идущих следом воинов.

Порядок. Горцы держали строй и молчали. На регулярный отряд похожи и подозрений не вызываем. Возможно, пройдем без шума. А даже если придется прорываться, не страшно. Храм совсем рядом, и охраны при нем немного — один рывок и мы у цели.

— Стой! — на середину улицы, подняв руку, вышел десятник. — Кто такие!? Пароль!

«Службисты попались, — подумал я, — таких нахрапом, на горло, не возьмешь, так что придется убивать».

— Пароль обычный, — приближаясь к десятнику, отозвался я, — пошел ты через пошел.

— Чего!? — нирский воин опешил, а затем схватился за меч. — Трево…

Договорить он не успел. Мой клинок снес ему голову, и я побежал вперед, к храму. Горцы рванулись за мной, и мы буквально смели хлипкий заслон. Неполный десяток не ожидавших нападения королевских солдат полег моментально. Противника просто растоптали, а спустя пару минут яфтарии ворвались во двор храма.

— Эй! Кто вы!? Сюда нельзя! — размахивая палкой, закричал пожилой жрец — привратник.

Свист клинка, на ходу я рубанул храмового служителя и закричал:

— За мной! Вперед! Смерть захватчикам!

— Ад — ху — ур!!! Ад — ху — ур!!! Ад — ху — ур!!! — поддержали меня горцы.

Два десятка воинов сразу же прикрыли ворота и разбежались по территории, а остальные ворвались в святилище и вступили в бой с охраной.

Передо мной противник, прикрытый кирасой крепыш с боевым топором в правой руке и небольшим кавалерийским щитом на левой. Он что‑то кричал, но шум стоял такой, что слов я не разобрал. Да и неважно это. Ложный выпад в лицо врага. Он отмахнулся от клинка топором, а потом попытался меня контратаковать. Замах! Широкий и красивый. Но я не стал ждать, пока лезвие топора опустится на мою голову, а сделал шаг на него, пригнулся и снизу вверх засадил клинок под кирасу. Кольчужной юбки у солдата не было, и сталь, пробивая одежду и плоть, с легкостью погрузилась в тело.

Меч на себя. Упор ногой в грудь нирского воина. Рывок и он отвалился к стене. А тут следующий противник подоспел, верткий копьеносец в шлеме с личиной. Этот воин попытался достать меня длинным выпадом своего оружия, однако смазал. Наконечник просвистел перед самым лицом, и я перехватил древко левой ладонью. Рука в кожаной перчатке сомкнулась, и когда враг потянул копье на себя, я послушно последовал за ним. Он не понял, что я делаю, и потому погиб. Мы сблизились, и клинок гномов рассек ему горло.