Наследник Древних - Страница 23

Гвардеец кивнул и вздохнул:

— Скажите, правильно ли я поступаю?

— Вы про ситуацию с заложниками?

— Так точно, про нее.

— Мне трудно судить, но, наверное, правильно. Нам необходимо удержать провинцию — в этом наше предназначение. В противном случае всех наших колонистов прогонят прочь, а на равнинах перенаселенность и там их никто не ждет. Опять же, с уходом жрецов, яфтарии впадут в ересь и вновь начнут почитать души своих предков, а не наших богов. И Нирское королевство лишится удобного плацдарма для экспансии на север, зато получит рядом с границами очаг напряженности и утратит контроль над горцами. Поэтому жесткие методы необходимы. Не время проявлять слабость, Мирр. Требуются решительные действия, и вы все делаете верно.

— Как вы считаете, можно ожидать от мага неприятностей?

— Конечно. Однако сейчас, когда у нас заложники, не думаю, что он решится атаковать. Хотя… Кто знает, что он может выкинуть…. В любом случае, мы будем наготове, и я выставил в ночной караул своих учеников… Они почуют магию и предупредят нас…

— Благодарю вас за помощь и поддержку, уважаемый Бариони.

Сотник склонил голову, а жрец прикоснулся двумя пальцами к его прохладному лбу и сказал:

— Бог с тобой, Мирр. Всемилостивый Нохх все видит и благословляет тебя на ратные подвиги во имя процветания королевства. А мы, служители Его и представители других культов, поможем тебе.

Тяжко вздохнув, Бариони поднялся и оставил гвардейца одного. После чего Мирр попробовал заснуть, долго ворочался с бока на бок и, наконец, задремал. Но лишь только он начал проваливаться в дрему, как услышал сигнал тревоги.

«В чем дело!?» — Мирр открыл глаза, скатился с походной кровати и схватился за меч, а спустя миг душа гвардейца вздрогнула от какого‑то необъяснимого страха. Он накатил холодной волной. Сердце офицера забилось быстрее, лоб покрылся испариной, руки задрожали, а поджилки затряслись. Ему стало страшно, а через несколько секунд он услышал боевой клич яфтариев, которые налетели на лагерь нирских воинов, и с огромным трудом вышел из палатки.

Продолжая сжимать клинок, Мирр замер и огляделся.

Все вокруг было в огне и по лагерю метались воины. Слышалось ржанье лошадей, и кричали люди. По воздуху, подобно быстрым птицам, скользили языки пламени, и в голове сотника пролетела паническая мысль:

«Кажется, все пропало, и сейчас нас разобьют».

* * *

Мы напали на королевских воинов перед рассветом, когда они этого не ожидали. В лагере на дороге к этому моменту скопилось больше шести сотен врагов и полтора десятка жрецов — это только передовая группа из Нирзоя, а нас всего‑то две сотни. Но горцев вела жажда мести, и они были готовы пожертвовать своей жизнью ради спасения заложников. Ну и кроме того с ними был я, начинающий маг, последыш и наследник Вайда. Так что численный перевес противника никого не смущал.

Вольгаст и группа разведки смогли тихо убрать дозорных. После чего яфтарии тихо подошли к хлипким баррикадам из телег и бревен. Осталось отдать команду и тут караульные с двумя жрецами все же подняли тревогу.

Звук сигнального рожка всколыхнул тишину. Однако дозорные все равно опоздали. Мы начали наступление и из темноты на освещенный кострами лагерь нирцев обрушились стрелы и мои заклятья. «Страх» — подобно облаку незримый чародейский туман опустился на врагов и на время они потеряли волю к борьбе. Следом «Огонь» — стена пламени, разделяя горцев и воинов короля Фурро, легла на дорогу. «Ветер» — этот знак я применил для распространения огня и все получилось. Магическое пламя, под напором ветра, расчищая путь, снесло баррикаду, а затем огненными мотыльками пронеслось по лагерю нирцев, и ночь осветилась заревом пожаров.

Яфтарии кинулись в бой. Растерянных воинов короля убивали, и они валились наземь. Огонь поджег телеги с сеном, и обезумевшие животные, разбивая коновязи, разбежались по лагерю. Освещение было, словно днем, и я, находясь позади горцев, видел все, что происходило впереди. Горцы держались десятками, рассекали неорганизованную толпу солдат, рубили их и пробивались дальше. Они выполняли приказ — как можно скорее заблокировать противнику пути к отступлению, и вскоре нирские воины оказались в окружении. С начала боя прошло десять минут, даже меньше, а мы уже почти победили.

Впрочем, почти не считается. Возле палатки сотника Мирра, главного вражеского командира, собралось больше сотни воинов, и там же оказались жрецы. Служители бога Нохха затянули молитву, и магический огонь погас, а страх отступил. Дальше следовало биться честной сталью, либо использовать магию косвенно. Однако вокруг была сильная сутолока, и боевые знаки я не применял, слишком велика опасность поразить яфтариев. И вместе с оборотнем мы держались в стороне, наблюдали и через переводчиков руководили ходом битвы.

— Вперед! Руби! Победа! — вопили горцы и налетали на окруженных нирцев. Вот один из них, крепкий мужик в лохматой шапке и тесной кольчуге, размахивая секирой, вломился в строй солдат и свалил врага. Но сразу же ему в грудь впились дротики и он, выронив оружие, упал наземь, а нирцы сомкнули стену щитов. Следом под ноги воинов попытался подкатиться совсем молодой парнишка, который ткнул солдата ножом в ногу, но его отогнали. Строй солдат держался, а горцы не могли его растащить. Драгоценное время уходило, и боевой дух наших бойцов пошел на спад.

Горцы скучковались вокруг противника, а вражеские пехотинцы, окружив палатку гвардейского сотника и жрецов, прикрылись щитами и опустили копья. Задний ряд завел дротики за голову и был готов осыпать нас дождем метательных снарядов. Никто не решался первым пойти на смерть. Возникла кратковременная пауза и в этот момент вмешались стрелки Ромая.